Все доходы агента, полученные им в связи с оказанием услуг своему принципалу, передаются в собственность этого принципала. Распространяется ли данный принцип права справедливости (equity) на взятки и секретные комиссионные агента? На этот вопрос утвердительно ответил Верховный суд Великобритании в решении от 16.07.2014 по делу UKSC 2013/0049.
Обстоятельства дела
В 2004 году компания "FHR European Ventures LLP", созданная с целью совершения этой сделки, приобрела выпущенный акционерный капитал компании "Monte Carlo Grand Hotel SAM" за 211,5 млн евро. В этой сделке консультантом и агентом на стороне покупателя выступала компания "Cedar Capital Partners LLC". Дополнительно к этим услугам агент заключил с продавцом соглашение, по которому получил комиссионные в размере 10 млн евро после успешного заключения договора купли-продажи акций.
В 2009 году учредители компании-покупателя подали иск о взыскании комиссионных с агента. Суд первой инстанции вынес решение о нарушении агентом фидуциарных обязанностей перед покупателем, однако отказал в предоставлении истцу имущественного права защиты в отношении комиссионных. Истцы успешно обжаловали последнюю часть решения в Апелляционном суде (Court of Appeal), который определил оспариваемую сумму переданной в траст, созданный в силу закона (constructive trust) в пользу истцов. Агент в свою очередь обжаловал данное решение в Верховный суд Великобритании (Supreme Court).
Таким образом перед Верховным Судом поставлен только один вопрос: обладают ли покупатели имущественным правом на 10 млн евро, полученные агентом от продавца?
Правовая основа
Данное дело затрагивает следующие не подлежащие сомнению принципы права справедливости:
- при заключении агентского соглашения на агента возлагаются фидуциарные обязанности перед принципалом, так как он обязывается совершать действия по определеннму вопросу в интересах и от имени принципала, то есть между ними возникают доверительные отношения;
- в силу возникновения таких отношений агент не может извлекать прибыль из оказанного ему доверия и не может ставить себя в положение, когда может возникнуть конфликт между его обязанностями и интересами;
- доверенное лицо, которое представляет интересы двух принципалов с потенциально конфликтующими интересами и не получает на то информированное (обусловленное полным раскрытием информации со стороны агента) согласие обоих принципалов, нарушает обязательное условие об отсутствии конфликта лояльности.
Также в данном случае применяется принцип, согласно которому агент, извлекший выгоду из возложенных на него фидуциарных обязанностей, должен отчитаться по этой выгоде перед принципалом и выплатить ему эквивалентную выгоде денежную сумму в форме компенсации по праву справедливости.
Право принципала требовать отчета по полученной выгоде несомненно дает ему право на компенсацию по праву справедливости в отношении взятки или секретных комиссионных (с учетом допустимого вычета в пользу агента, например для возмещения понесенных расходов). Данное право возникает в связи с тем, что в таких случаях право справедливости предусматривает средства защиты, в основном, восстановительного, а не компенсационного свойства. Обязанность агента отчитаться по взятке или секретным комиссионным представляет собой обязательственное средство защиты.
Однако в данном деле основным является вопрос о применении к агенту, который извлекает выгоду из оказанного ему доверия или возможности, возникающей в результате оказания ему доверия, правила права справедливости, позволяющего считать его получившим выгоду от имени принципала, что позволяет считать принципала бенефициарным собственником этой выгоды. Таким образом принципал дополнительно к обязательственному приобретает имущественное средство защиты и может выбирать любое из них по своему усмотрению.
Данное правило применяется в обязательном порядке, если его применение допускается обстоятельствами дела. Историю его возникновения можно проследить до известного дела Keech v Sandford (1726) Sel Cas Ch 61, в котором доверительный собственник владел в силу траста правом аренды рынка от имени новорожденного и, не договорившись о новой аренде от имени своего бенефициара в связи с неудовлетворенностью арендодателя предложенным обеспечением, договорился о создании нового права аренды в свою пользу. Согласно судебному решению малолетний бенефициар получил право на уступку в его пользу вновь созданного права аренды и всего дохода, полученного до такой уступки.
Впоследствии данное правило применялось в огромном количестве дел. Рассматриваемое дело не столько связано с возможностью его применения, сколько с его границами. Под вопрос поставлены пределы применения этого правила в случае, когда выгодой является взятка или секретные комиссионные, полученные агентом в нарушение его фидуциарных обязанностей перед принципалом.
Позиции сторон
По мнению ответчика правило не распространяется на выплаченные агентам взятки или секретные комиссионные, так как они не являются такой выгодой, которую можно считать собственностью принципала. Данное мнение находит поддержку в юридической литературе, а именно у некоторых авторов, по мнению которых принципал приобретает имущественное право на выгоду, полученную агентом в силу нарушения своих обязанностей, если такая выгода извлечена из актива, бенефициаром которого является принципал, и который предназначен бенефициару, а также если такая выгода извлечена из действий агента, которые он в силу права справедливости обязан совершать в интересах принципала.
Согласно заявлению представителя истцов правило должно применяться к взяткам и секретным комиссионным во всех случаях, когда агент получает выгоду, которая возникает из нарушения его фидуциарных обязанностей перед принципалом. Данное мнение также поддерживается некоторыми юридическими авторами.
Анализ юридических источников
В судебном решении отмечается, что данный вопрос регулярно возникает в юридической литературе и поднимался в большом количестве ранее решенных дел. Подготовивший текст судебного решения Лорд Ньюбергер (Lord Neuberger) отмечает, что решение необходимо принимать, основываясь на правовых принципах, судебных решениях, принципиальных соображениях и практической целесообразности. Поэтому значительная часть судебного решения посвящена анализу судебных решений и юридической литературе.
Среди проанализированных судебных решений по схожим вопросам можно упомянуть следующие:
- Fawcett v Whitehouse (1829) 1 Russ & M 132: агент, ведущий переговоры от имени потенциального арендатора и получающий "заем" от арендодателя, создает на эту сумму траст в пользу своего принципала, то есть арендатора;
- Barker v Harrison (1846) 2 Coll 546: агент вендора тайно договорился о покупке части имущества у покупателя по преимущественной цене, и решением суда данный актив передан в траст в пользу вендора;
- In re Western of Canada Oil, Lands and Works Co, Carling, Hespeler, and Walsh's Cases (1875) 1 Ch D 115: акции, переданные лицам как стимул занять должности директоров компании и согласовать покупку компанией земельного участка у передавшего акции лица, признаны хранящимися у этих лиц на условиях траста в пользу компании;
- In re Caerphilly Colliery Co, Pearson's Case (1877) 5 Ch D 336: директор компании получил акции от ее учредителей и после этого представлял интересы компании при покупке у них шахты; решением апелляционного суда директор признан владеющим акциями на условиях траста в пользу компании;
- Sugden v Crossland (1856) 2 Sm G 192: денежная сумма, которую доверительный собственник получил как стимул оставить свою должность в пользу ее плательщика, включена в трастовый фонд.
В этих и других упомянутых судьей делах не оспаривался выдвинутый истцами аргумент. В случае, если агент ставит себя в положение, не разрешаемое законом, он совершает неправомерное деяние по отношении к своему принципалу. При этом если агент получает деньги, то он обязан передать их принципалу, а если это иное имущество, то принципал вправе настаивать на его получении. В целом, предоставление агенту возможности оставить у себя полученную выгоду нарушает все принципы права и справедливости.
После этого судья отмечает, что существует одно решение Палаты лордов (House of Lords) и несколько решений апелляционного суда, в которых приводится иная аргументация.
Согласно обстоятельствам рассмотренного Палатой лордов дела Tyrrell v Bank of London (1862) 10 HL Cas 26 солиситор, нанятый для представления интересов вновь создаваемой компании, получил выгоду в связи с тем, что его клиент предполагал приобрести здание, а именно приобрел 50% бенифициарного права на земельный участок, включающий в себя территорию размещения здания и прилегающую землю.
Палата лордов рассудила так, что солиситор владел на условиях траста в пользу клиента полученной им долей здания, но не прилегающей землей. В отношении нее клиент получил право требовать выплаты ее стоимости. Истец не получил имущественное право на прилегающую землю, так как на нее агентское соглашение не распространялось, и солиситор не был обязан отчитываться по ней перед принципалом. Такое решение принято даже невзирая на то, что, приобретая прилегающую землю, солиситор также нарушил фидуциарные обязанности.
Среди решений апелляционного суда можно упомянуть следующие:
- Metropolitan Bank v Heiron (1880) 5 Ex D 319: компания подала иск против своего директора, требуя от него сумму взятки, полученной от третьего лица как стимул содействовать благоприятному исходу переговоров между компанией и этим третьим лицом, а суд отказал компании в имущественном праве на сумму взятки;
- Lister & Co v Stubbs (1890) 45 Ch D 1: обстоятельства дела и решение схожи с предыдущим делом.
Помимо судебных источников судья упоминает ряд затрагивающих данный вопрос научных работ, поддерживающих позицию одной или другой стороны. В пользу истцов приводится аргумент о том, что право справедливости не позволяет агенту полагаться на свои неправомерные деяния с целью сохранения у себя полученной выгоды. Кроме того, получая такую выгоду в связи с выполнением функций агента, он также выступает в интересах принципала. С точки зрения авторов, поддерживающих ответчика, правило не должно применяться к выгоде, возникающей из имущества, которое не принадлежит принципалу и не предназначено для него.
В конечном счете, по мнению судьи, невозможно установить четкий верный или неверный ответ на вопрос о границах применения правила. Разумеется могут существовать различные мнения о том, какие требования должны быть выполнены для возникновения имущественного права. Если смотреть более широко, следует признать, что концепция имущественных прав в системе права справедливости (equitable proprietary rights) в некоторых аспектах парадоксальна. В отличие от общего права (common law) объектом применения права справедливости традиционно является конкретное лицо. При этом право справедливости позволяет предоставлять имущественные права в более простом порядке по сравнению с общим правом.
Кроме того изучающие право студенты уже на раннем этапе обучения узнают, что юридические права, основанные на общем праве, имеют приоритет перед правами, возникающими в силу права справедливости. Противоречие, возникающее между правами по праву справедливости, решается в пользу того из них, которое возникло раньше. Тем не менее, более высокая готовность права справедливости к признанию имущественных прав приводит к тому, что основанные на нем права получают приоритет перед требованиями, основанными на общем праве, причем даже имеющими более ранний срок возникновения. Учитывая, что право справедливости создано в том числе для смягчения суровости общего права, это не должно удивлять.
В связи с этим неправильно ожидать идеальной последовательности в судебных решениях, вынесенных за последние 300 лет. Именно поэтому судья указывает на целесообразость принятия во внимание аргументов, основанных на принципиальных соображениях и практической целесообразности.
Принципы и целесообразность
Предлагамемый истцами вариант применения правила хорош простотой: любая выгода, полученная агентом в результате выполнения своих функций и в нарушение фидуциарных обязанностей, признается переданной в траст в пользу принципала. Альтернатива, предлагаемая ответчиком, с большей вероятностью может привести к неопределенности. Ведь в этом случае возникает несколько путей для создания исключений в стандартной формулировке правила, благодаря которым взятка и секретные комиссионные выводятся из сферы его применения. Нельзя забывать о том, что право относится к наукам, в которых простота и ясность очень важны.
Разумеется, иногда тонкие различия неизбежны, но в данном деле нет возможности найти единственно верный ответ, и поэтому, в отсутствие других достаточных оснований, предпочтение более простого ответа можно считать верным выбором.
Кроме того позиция истцов объединяет в себе такие аспекты как обязанность агента отчитаться по любой выгоде, полученной в нарушение фидуциарных обязанностей, право принципала требовать для себя прав бенефициарного собственника в отношении выгоды. Если право справедливости предполагает, что агент обязан отчитаться перед принципалом по всем случаям получения такой выгоды, было бы непоследовательно считать, что только в некоторых из таких случаев принципал может считать выгоду своим имуществом.
Мысль о том, что правило не должно распространяться на взятки и секретные комиссионные, представляется непривлекательной. Агент не должен принимать такую выгоду, так как она влечет за собой конфликт между ним и его обязанностями перед принципалом. Кроме того, с точки зрения элементарной экономики, весьма вероятно, что взятка ухудшает положение принципала. Вендор был готов продать имущество за 211,5 млн. евро с учетом секретных комиссионных в размере 10 млн. евро. Скорее всего, если бы он не платил такую комиссию, то был бы согласен на меньшую цену, например 201,5 млн. евро. Здравый смысл подсказывает, что такое допущение должно быть верным.
Также истцы могут отметить следующий парадокс, возникающий в случае, если признать правоту ответчика в части отсутствия у принципала имущественных прав на полученную агентом взятку или секретные комиссионные, а именно: было бы очень странно, если бы по итогам судебного разбирательства положение агента, получившего выгоду гораздо менее позорным способом, оказалось хуже, чем положение взяточника.
Более широкие политические соображения также не поддерживают версию, позволяющую получателю взятки и секретных комиссионных, оставить у себя полученную выгоду. Взяточничество подрывает основы цивилизованного общества, а секретные комиссионные неизбежно подрывают трастовые отношения (отношения на основе доверия), создаваемые в коммерческой деятельности.
С другой стороны, лица, пытающиеся ограничить сферу действия правила, неоднократно отмечали, что его широкое применение подрывает положение необеспеченных кредиторов агента, так как взыскание средств уменьшает объем конкурсной массы в случае банкротства агента. Данный аргумент сочтен несостоятельным, поскольку доход, основанный на взятке или секретных комиссионных, принципиально не должен считаться имуществом агента (ради справедливости следует отметить, что конкурсная масса нередко содержит в себе активы, которые в ней бы не оказались при честном выполнении банкротом своих обязанностей). Кроме того, во многих прошлых делах отмечалось, что выплата взятки или секретных комиссионных уменьшает доход принципала от соответствующей сделки, и поэтому справедливо считать эту выгоду его имуществом.
В заключение, перед тем как перейти к изложению резюме аргументации и вынесенного решения, судья дополняет данные аргументы ссылками на судебные решения из других юрисдикций, в которых действует общее право. Он подтверждает, что правило в них также применяется с учетом его распространения на все выгоды, полученные фидуциарием в нарушение своих обязанностей.