Нет необходимости в отдельных законах об электронных агентах для регулирования договоров-алгоритмах. Алгоритм нельзя считать простым инструментом, расширяющим возможности человека.
Источник: Cambridge Handbook of the Law of Algorithms, 2019
Рассмотренные ранее первые редакции законов США о регулировании электронных сделок были неудачными, поскольку они никак не могли охватить построенное на алгоритмах договорное право. Сами по себе, созданные с помощью средств машинного обучения алгоритмы не могут попадать в сферу действия законов об электронных агентах по двум причинам.
Во-первых, неправильно говорить, что алгоритмы программируются человеком. Схема разработки алгоритмов не предполагает участия человека на этапе создания программы для решения задачи. Компьютер сам решает данную задачу, программируя алгоритм под поставленное человеком задание.
Во-вторых, некорректно называть алгоритм инструментом, учитывая, что машина определяет алгоритм самостоятельно, потому что ей делегируется существенный объем ответственности за разработку договорных условий. То есть, алгоритм не является инструментом в классическом смысле этого термина, под которым понимается расширение возможностей человека, непосредственно выполняющего задачу.
Неудачность обсужденных ранее законов об электронных агентах в связи с узостью их сферы действия подтверждается не давшей успеха попыткой ввести другую модель, предложенную в тот же период. Речь идет о попытке разработать в конце 1990-х годов проект изменений во Всеобщий коммерческий кодекс (Uniform Commercial Code), принятый во всех штатах и юрисдикциях США.
Амбициозная цель этого проекта заключалась в актуализации кодекса таким образом, чтобы он охватил сделки информационной эпохи. В обществе уже тогда было всеобщее согласие по поводу того, что бизнесу и судам необходимы новые руководящие указания в связи с недостаточностью сформулированных в середине 20 века принципов кодекса и Второй кодификации договорного права.
Важно отметить, что участвующие в этом проекте стороны не смогли достичь согласия, в том числе, как считали многие, потому, что договорная среда цифровой эры еще не приобрела каких-то определенных очертаний. Объектом существенной критики было желание разработчиков ограничиться положениями общего характера.
Этот провал показал, что законодатели не были в то время заинтересованы в создании закона, хотя бы потенциально способного включить в свою сферу действия значимые альтернативы процессу разработки договоров (либо не смогли договориться по поводу его создания).
В итоге, законы об электронных агентах стали преградами, не позволяющими предпринимать конъюнктурные попытки признать юридически корректные договоры недействительными исключительно в силу довода об их заключении в электронной форме.
К сожалению, некоторые суды и авторы посчитали, что закон об электронных агентах устанавливают обязательность исполнения всех видов электронных договоров. Возможно, это произошло благодаря широко сформулированному наименованию закона. Однако, как уже было показано выше, такое толкование не обосновано ни формулировками закона, ни историей его разработки.
Можно предположить, что судьи, стремясь охватить взглядом более широкую панораму, хотели использовать данное толкование, чтобы помочь исполнимости тех договоров, которые считались важными для развития экономики. Однако, далее будет показано, что концепция договоров-алгоритмов позволяет обеспечивать исполнение договоров, разработанных с помощью алгоритмов, на основе традиционного договорного права.